Шамина Вера Борисовна
Поэтика метатекстуальности в романе Пола Остера «Ночь оракула»
Филология и культура, 2014, №2(36)
https: //cyberleninka.ru/article/n/poetika-metatekstualnosti-v-romane-pola-ostera-noch-orakula
«метатекст» в значении «текст о тексте», считая произведениями, построенными по мета-фикциональному принципу, такие, в которых обыгрывается их собственная природа, обнажаются литературные приемы и содержатся размышления о соотношении творческого вымысла и «реальности». Такая проза рефлектирует по поводу самой себя, обнажая сам процесс создания текста, творя его буквально на глазах у читателя. Как отмечает в этой связи О. Мирошниченко, признаками такого произведения можно считать «превращение процесса сочинения творимого текста и вопроса о его авторстве в тематическое ядро произведения; формирование «сюжета творения», автономного от «творимого сюжета» и подчас доминирующего над ним, что влечет за собой развертывание «условно-творческого» хронотопа; персонификацию субъекта творчества в фигуре условного автора и возможность превращения его в центрального персонажа»[1].
Все эти свойства в большой степени присущи творчеству Пола Остера, который уже в своем самом первом романе «Город из стекла» нарочито обнажил все вышеуказанные принципы, сделав свое произведение художественным пособием по метатекстуальности. Так, весь роман обрамляется двумя метатекстами - мифом о Вавилонской башне, ключевым понятием которого является язык, и «Дон Кихотом», ключевым понятием которого в данном контексте становится автор [2]. Тем самым Пол Остер как бы актуализировал саму механику создания метатекста.
В то же время принцип, заявленный в этом романе, не только не исчезает, но, напротив, становится определяющим качеством поэтики его последующих произведений. Почти все его романы строятся по принципу матрешки, в которых один текст вкладывается в другой, становясь его имплицитным комментарием, точно так же множится и авторское присутствие. Как заметил Ж. Женетт, метафикциональной литературе свойственно смотреться в самое себя как в зеркало и отображать себя до бесконечности, создавая тем самым эффект головокружения [3: 90]. В этой связи нельзя не вспомнить название первого романа Остера - «Город из стекла», который и построен по принципу сложной системы зеркальных отражений.
В данном случае я остановлюсь на одном из сравнительно поздних романов Пола Остера «Ночь оракула» (2004). Метатекстуальный характер этого произведения заявлен сразу самой его графической формой - он пестрит многочисленными сносками и примечаниями героя-рассказчика, который постоянно обращается в прошлое и комментирует настоящее. Но главной его особенностью является то, что сам автор определил как «эффект коллажа» - «одна история порождает другую. Это такой эффект книги в книги», - размышляет автор [4: 10]. То есть сам автор абсолютно осознает метатекстуальную природу своего творчества, а исследователю остается выяснить, в каком соотношении находятся предложенные истории.
Сквозным сюжетом является история писателя Сидни Орра, переживающего творческий и жизненный кризис: он недавно оправился от тяжелой болезни и ревнует свою жену Грейс к их давнему другу, Джону Траузе, который в прошлом оказал Грейс большую помощь. Толчком к развитию действия становится покупка Орром в лавке китайца синей тетради, в которой он хочет начать писать роман (вспомним красную тетрадь из «Города из стекла», которая стала основной движущей пружиной). С этого момента все, что с ним происходит и что он думает, отражается в этой тетради. Вскоре он обнаруживает, что его жена беременна и хочет сделать аборт, это наводит его на подозрения в ее неверности, и он сам изменяет ей, легкомысленно увлекшись девушкой в баре, о чем очень сожалеет впоследствии. Вскоре умирает их друг Джон Траузе, оставляя им с Грейс чек на 36 тыс. долларов. Свои подозрения насчет Грейс и Джона он излагает в виде истории об их прошлом в синей тетради. В этой истории он создает ее вымышленное прошлое, пытаясь таким образом объяснить настоящее. Согласно его версии, Грейс в детстве влюбилась в друга своего отца, с которым у нее возникает роман, что порождает ненависть сына Траузе, и они расстаются. Через некоторое время она выходит замуж за Орра, но, когда тот серьезно заболевает, обращается за помощью к Джону, и их роман возобновляется, в результате она беременеет, но не уверена от кого, отсюда ее чувство вины и желание сделать аборт. «Не знаю, правда это или мои домыслы, но по большому счету, какое это имеет значение?» - размышляет Сидни Орр [5: 193].
месяца утонула его собственная дочь. Поэтому он решает отделаться от нее и рвет тетрадь на мелкие кусочки. После этого отношения с Грейс действительно налаживаются, хотя этому предшествует ряд драматических событий: к ним приходит сын Траузе и требует денег, так как задолжал за наркотики, а когда Грейс ему отказывает, он ее избивает, в результате чего она теряет ребенка. Таким образом, действие закольцовано тетрадью, с появлением которой начинается, а с уничтожением - завершается, что как бы наглядно иллюстрирует мысль о том, что «мир есть текст».
Первая история, которую Орр начинает писать в своей тетради, - это рассказ о Нике Боу-эне, работнике издательства, который получает рукопись романа «Ночь Оракула» известной писательницы Сильвии Максвелл, доставшийся по наследству ее внучке - Розе Лейтман. Роза производит на него сильное впечатление, о чем он рассказывает своей жене Еве, вызывая ее ревность. На следующий день происходит событие, резко изменяющее судьбу Ника: во время прогулки с фасада здания обрушивается химера, выбивая из его рук дипломат, по чистой случайности не задев его самого. Ник Боуэн воспринимает это как знак и решает полностью порвать с прошлым. Он летит первым же рейсом в Канзас-Сити и на борту читает «Ночь оракула», роман производит на него большое впечатление, и Ник воспринимает его как руководство к действию. В Канзас-Сити по дороге в отель он знакомится с таксистом Эдом Виктори, а приехав в отель, узнает, что все его счета заблокированы. Не имея знакомых в городе, он разыскивает Эда и просит помочь найти работу. Тот предлагает ему работу в собственной конторе «Сохранение исторических памятников». Работа Ника заключается в том, чтобы раскладывать материалы по хронологии в подземном архиве. Все идет гладко, пока у Эда не случается сердечный приступ и его увозят в больницу. Там Эд через неделю умирает, но Ник не узнает об этом, так как нелепо запирает себя в подвальной комнате, однако он не впадает в отчаяние, так как уверен, что после выписки Эд придет и освободит его. В довершение в помещении перегорает лампочка, и на этом роман о Нике Боуэне обрывается, так как Орр никогда не напишет его продолжения.
Эта история излагается параллельно основному сюжету, то прекращаясь, то возобновляясь, то есть читатель знакомится с этой историей одновременно с тем, как она пишется. Более того, истории Сидни Орра и Ника Боуэна начинают перетекать одна в другую. Показательным является эпизод, когда Грейс рассказывает Нику, что зашла в комнату, где он работал, и никого там не увидела. Так актуализируется метафора «автор растворился в своём произведении». Ник создает параллельный мир, который оказывается не менее реальным, чем настоящий. «Полноправный участник происходившего, я отсутствовал по одной простой причине: это «здесь» утратило реальный смысл, превратилось в иллюзорное место, существовавшее только в моей голове - вместе со мной. Я раздвоился. Я был здесь и там», -рассуждает он [5: 29]. Вымысел и реальность переплетаются все сильнее: Орр заселяет своих персонажей в квартиру Траузе и, находясь там, не может отделаться от ощущения, что они где-то рядом. Его жене, которая не читала его роман, снится сон, как их с Сидни случайно заперли в комнате. Так жизнь писателя и его роман становятся неразделимым целым. Сходство Орра с его героем главным образом в том, что оба переживают кризис и пытаются начать новую жизнь, но при этом роман так и остается незаконченным, а Орр пробует жить настоящим. Однако смысловая значимость этой истории еще и в том, что в ней появляется рукопись, озаглавленная «Ночь оракула», а следовательно, должная пролить свет на общий замысел романа.
События этого романа излагаются кратко, так как Орр сам говорит, что «пока смутно представлял, о чем будет этот роман» [5: 61]. Это история о лейтенанте британской пехоты Флэгге, который чудом остается жив после разрыва снаряда, причем это опять же история в истории, так как она дается в пересказе одной из нашедших его девочек спустя годы. В результате ранения Флэгг обретает способность предвидеть будущее. Этот дар приносит ему богатство и известность. Он встречает девушку, на которой собирается жениться, но накануне свадьбы благодаря своему дару узнает, что она ему изменит, и кончает жизнь самоубийством. Читателю остается только гадать, как эта история повлияла на судьбу героя романа Орра - Ника Боуэна, тем более что и сам роман не получает завершения.
Но и этим внутритекстовые вкрапления не исчерпываются. Еще одной вставной историей становится сценарий, который Орру заказывает один известный режиссер в период его финансовых трудностей. Идея - римейк знаменитого романа «Машина времени». Изобретатель машины Джек живет в 1895 году и отправляется на машине времени в 1965 год. Там он встречает девушку по имени Джил из 22-го века, в котором каждому позволялось совершать одно путешествие во времени в порядке обряда инициации. Герои встречаются и влюбляются, а затем вместе пытаются спасти президента Кеннеди. В результате они ломают свои машины, решив остаться вместе. Сам Орр считает сценарий «полным бредом», «фэнтези самого низкого пошиба», но надеется, что он даст ему возможность заработать. Однако сценарий не принимают, и надежды Сидни не оправдываются.
«Город из стекла» это не увлекательный детектив, коим он кажется в первом приближении, а роман об Авторе и его роли в произведении: этот автор настолько свободен, что может играть с читателем и самим собой, по желанию ограничивая собственные функции или создавая своих двойников, пародируя самого себя, идентифицируя себя в одних случаях с одним из героев, в других - с читателем; так и роман «Ночь оракула» - это произведение о процессе художественного творчества, метафикциональ-ное начало которого проявляется в присутствии в повествовании авторской рефлексии по поводу самого процесса создания текста и в подчеркивании условной природы творимой художественной реальности.
знаний и даже настроения читателя. Его многослойный текст с каждым новым подходом обнаруживает все новые и новые возможности интерпретации, автор расставляет причудливую систему зеркал, создает лабиринт, выход из которого каждый читатель должен найти самостоятельно.
При этом отличительная особенность творчества писателя состоит в виртуозном умении сочетать постмодернистскую игру с общечеловеческими проблемами. «Ночь оракула» - это роман о писателе, для которого вымысел и реальность составляют неразделимое целое, о муках творчества, о неразрывности творчества с личной жизнью, и это придает роману большую психологическую убедительность. Кроме того, все вставные истории объединяют две темы - это непредсказуемость происходящего, а следовательно, дискретность и непознаваемость мира, и тема предвидения будущего. Эти две темы, казалось бы, противоречат друг другу: первая свидетельствует о невозможности объективного знания, вторая - о способности увидеть будущее, хотя и без надежды его изменить. Посредником между этими сферами становится писатель, который, как бы путешествуя на машине времени, способен заглянуть и в прошлое, и в будущее. Может быть, он и является «оракулом», заявленным в названии? Но, как мне кажется, это название можно воспринимать только иронически, к чему и приглашает нас автор. Неслучайно все истории остаются незавершенными, так воплощается принципиальная установка метапрозы постмодернизма на изображение спонтанного, незавер-шимого акта творчества как процесса, довлеющего над результатом.
Таким образом, хотя творчество Пола Остера и обладает всеми характерными чертами постмодернизма, оно скорее отражает тенденции дальнейшего развития романа в эпоху постмодерна, которое характеризуется повышенной ме-тафикциональностью, проявляющейся в самопародии, авторефлексии автора, который стремится раскрыть смысл постмодернистской художественной системы, пользуясь терминологией Лотмана, «перекодируя ее в иной стилистический регистр», что не исключает постановку глубоких философских и нравственных проблем.
1. Мирошниченко О. С. Поэтика современной мета-прозы: на материале романов Андрея Битова: ав-тореф. дисс. ... канд. филол. наук - Ростов-на-Дону, 2001 // URL: http: //www.dissercat.com/ content/poetika-sovremennoi-metaprozy-na-materiale-romanov-andreya-bitova // (дата обращения 23.05.2014).
3. Женетт Ж. Фигуры. - Т. 1. - М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1998. - 944с.
4. Остер П. У меня до сих пор нет компьютера ( интервью Н. Кочетковой) // Известия. - 27 мая, 2004. // URL: http: //izvestia.ru/news/294378 (дата обращения 23.05.2013).
5. Остер П. Ночь Оракула. - М.: Эксмо; СПБ.: Домино, 2004. - 208с.