Надежда Воронова
Купер Джеймс Фенимор
15.09.1789, Берлингтон, Нью-Джерси — 14.09.1851, Куперстаун
американский писатель
. http: //bibliogid.ru/pisateli/o-pisatelyakh/500-kuper-dzhejms-fenimor
Вильяму Куперу сопутствовала удача. Он добился руки очаровательной девушки из почтенного семейства Фениморов, а через несколько лет сумел по дешёвке купить сорок акров земли в районе озера Отсего. На южной оконечности этого озера, там, где берёт начало река Саскуиханна, Купер основал посёлок, без ложной скромности назвав его собственным именем.
Когда численность населения в окрестностях Отсего достигла 35 человек, Вильям перевёз туда своих многочисленных чад и домочадцев. Был среди них и младший сын Купера Джеймс.
Новый посёлок показался ребёнку раем. Ещё бы — окна их просторного дома выходили прямо на озеро Отсего. Зимой там можно было носиться по льду на коньках; летом вдоволь купаться, удить рыбу и плавать на лодке. А лес, чего стоил бескрайний девственный лес, из которого прямо на улицу Куперстауна мог неожиданно выскочить благородный олень!
Джеймс наслаждался этой невиданной для мальчишки свободой. Его счастье не омрачала даже учёба в местной школе, которая, несмотря на единственного учителя, носила громкое название Академия.
Но то, что нравилось ребёнку, совсем не вдохновляло его родителей. Вильям Купер, ставший к тому времени уважаемым судьёй, хотел сделать сына не диким ковбоем, а учёным и весьма степенным человеком.
На семейном совете было решено отправить Джеймса в знаменитый Йельский колледж. Однако в стенах сего учебного заведения юноша пробыл совсем недолго. Как-то раз ему пришла в голову восхитительная мысль насыпать в замочную скважину порох и поднести к нему зажжённую спичку. Раздавшийся взрыв ознаменовал собою конец учёной карьеры Джеймса.
Чтоб хоть как-то сгладить своенравный характер отпрыска, отец определил юношу во флот. Четыре года, вначале матросом, потом офицером, Джеймс проплавал на кораблях и, наверное, так и остался бы моряком, если бы не встретился с восемнадцатилетней Сюзан Аугустой Де Ланси. Юная мисс давала согласие на брак лишь при условии, что будущий муж подаст в отставку и навсегда оставит мечты о флоте.
Купер не считал возможным спорить с дамой. Он купил небольшой участок земли недалеко от поместья отца и стал потихоньку заниматься сельским хозяйством. И вдруг, неожиданно для себя и окружающих, начал писать исторические романы…
Однажды вечером Купер читал приболевшей жене присланную из Европы книгу. Повествование было настолько убогим и скучным, что Джеймс не выдержал: «Господи, да я сам сочиню тебе лучше!», — в сердцах заявил он жене. Миссис Купер, разумеется, не поверила. Уж она-то знала, что её супруг и за сочинение писем садится с неохотой.
Но Купер неожиданно оказался упрям. За несколько месяцев он написал сентиментальный роман под названием «Предосторожность». А потом, по советам друзей и знакомых, даже решился его напечатать.
Конечно, «Предосторожность» не была шедевром. Но неизбалованному автору уже сам факт издания книги показался успехом. Окрылённый, он решает продолжить свои занятия литературой и на этот раз написать американский исторический роман. Надо сказать, что в те времена на родине Купера национальной литературы почти что не было. Во всяком случае, у английских критиков были все основания патетически вопрошать: «…Кто когда-либо читал подлинно американскую книгу или смотрел настоящую американскую пьесу?.. Где их Скотты, Кемпбеллы, Байроны, Муры и Крэббы?..»
Так что Купер поставил перед собой действительно грандиозную задачу. Сюжет новой книги подсказал ему хороший знакомый, когда-то служивший в Комитете по безопасности. Джон Джей любил вспоминать, как во время войны за независимость США встречался с тайными агентами, приносившими сведения о передвижениях англичан. Вот такой-то агент и превратился у Купера в героя «Шпиона» —первого американского исторического романа.
Но одна, пусть даже удачная, книга ещё не создаёт национальной литературы. И Купер вновь берётся за перо. На сей раз он пишет «Пионеров» — роман из истории освоения американских земель. Здесь читатели впервые встречаются с прославленными героями — «бледнолицым» охотником Натти Бампо и его верным другом индейцем Чингачгуком…
Издание романов приносило Куперу славу, но, увы, не деньги. Однажды дело дошло даже до описи имущества, которое по чистой случайности не было продано с молотка. Постоянное безденежье мешало Куперу осуществить и свою мечту — путешествие в Европу. Лишь через несколько лет, расплатившись с долгами, писатель смог отправиться с семьёй во Францию. Перед отъездом он, выполняя желание матери, попросил у властей разрешения называться Джеймс Фенимор Купер.
«Мне даже показалось, что его лицо мне знакомо», — вспоминал писатель. «Мы разошлись, раскланявшись… когда незнакомец вдруг остановился и спросил по-французски: «Не могу ли я видеть господина Купера?» И добавил: «Моё имя Вальтер Скотт».
Эта была неслыханная честь. Всемирно известный писатель специально приехал из Лондона, чтобы встретиться с тем, кого критики называли «американским Вальтером Скоттом».
Купер наслаждался жизнью в Европе. Он объездил Францию, Италию, Швейцарию, Англию и только через семь лет решился, наконец, вернуться домой.
Встреча с родиной не принесла писателю радости. Америка после знакомства с Европой уже не казалась землёй обетованной. «Я разошёлся со своей страной…», — с грустью признавался Фенимор Купер.
после выхода «романтико-сатирического» романа «Моникины» и вовсе объявила писателя сумасшедшим. Судебные дела, которые Купер возбуждал против самых ретивых редакторов, лишь подливали масла в огонь.
«автор исписался». Наверное, чтобы доказать обратное себе и читателям, он продолжал сочинять романы о Кожаном Чулке. Почти с каждой книгой его герой становился моложе, а повествование всё печальнее и романтичнее.
И всё-таки ничто не могло заставить Купера сдаться. Он по-прежнему не желал скрывать своих политических взглядов и продолжал обивать пороги судов. А то, что жители родного Куперстауна считали литературу просто блажью, не мешало ему работать над очередным сочинением. Последняя толстая книга Купера «История Нью-Йорка» вышла всего за несколько месяцев до смерти автора…
Надежда Воронова