РИЧАРД ХИЛДРЕТ
Одной из видных фигур антирабовладельческого движения в Америке является Ричард Хилдрет (Richard Hildreth, 1807—1865), историк, философ и писатель, обосновавший свое неприятие рабства глубокими философскими убеждениями. Родившийся в городке Дирфилд (шт. Массачусетс), Хилдрет был назван в честь своего предка, основателя одного из первых конкордских поселений, прибывшего в Америку в 1643 г. Будущий писатель учился в местной Академии (1816—1822), директором которой был его отец, затем — в Гарвардском университете (1822—1826), где увлекался историей, экономикой, правом и классической филологией. В студенческие годы он начал писать и публиковаться в газетах.
После окончания Гарварда Хилдрет год учительствовал в Конкорде, затем занялся юриспруденцией, продолжая занятия журналистикой и литературой, печатая в журналах и газетах Ньюбери-порта и Сэйлема статьи, рецензии и даже стихи. В 1829 г. он был приглашен в качестве компаньона в престижную бостонскую юридическую фирму Флетчера, но отказался от предложения, предпочтя свободную жизнь литератора. В 1831—1832 гг. Хилдрет печатался в "Нью-Ингленд мэгезин", вел колонку редактора в "Дэйли атлас". Переехав по состоянию здоровья во Флориду (1834), посылал оттуда заметки о семинольской войне. В 1836 г. после смерти отца он вернулся в Бостон и занялся политической журналистикой. Публикуясь в основном в бостонском "Дэйли атлас", вместе с журналом в 1838 г. вступает в предвыборную кампанию, ратуя за генерала Уильяма Генри Гаррисона против Ван Бюрена, пишет не только заметки, памфлеты и статьи, но и политическую биографию кандидатов "Контраст: Гаррисон против Ван Бюрена". И хотя на выборах победил Ван Бюрен, усилия, приложенные агитаторами Гаррисона, в том числе Хилдретом, принесли свои плоды, позволив Гаррисону выиграть следующие выборы.
Через несколько лет Хилдрет для поправки здоровья уехал на некоторое время в Британскую Гвиану, где издавал газеты. Вернувшись в Бостон, сотрудничал в юридической конторе Флетчера, занимался журналистикой. В 1844 г., женившись, обзавелся собственным домом. В 50—60-е годы печатался в нью-йоркской "Трибюн" и "Патнемс мэгезин", написал серию статей-портретов для "Новой американской энциклопедии", которая выходила в 1858—1863 гг. под редакцией Ч. Даны и Дж. Рипли.
— написанная Ричардом "Краткая история Соединенных Штатов". С годами из маленького школьного учебника выросла шеститомная история США {History of the United States, 1849—1852), охватывающая период с 1492 по 1821 г. и отличающаяся основательной научной разработкой и достаточно новым для своего времени анализом экономических проблем и аспектов исторического процесса. Как пишет современный исследователь, "Хилдрет был одним из первых американских мыслителей, которые относились к истории как к научному отчету об истинных достижениях человека, а не как к рассказу о его сбывшихся приукрашенных мечтах"1. Отклики же современников Хилдрета были различны. Конечно, и не следовало ожидать единодушного одобрения авторской концепции прошлого Америки, но можно было надеяться на высокую оценку фундаментальности "Истории" — Хилдрет изучил и систематизировал огромный фактический материал. Однако и это не произвело на общественность большого впечатления, поскольку, уже существовала пользовавшаяся большой популярностью двухтомная "История Соединенных Штатов" (1834, 1837) Джорджа Бэнкрофта, обучавшегося в Гарварде одновременно с Хилдретом, а затем завершившего образование в лучших колледжах Европы. История Бэнкрофта безусловно обладала определенной научной ценностью, однако ее успех у современников связан прежде всего с тем, что она выражала настроение эпохи, пронизанной духом экспансионизма. В. Л. Паррингтон называет этот труд "крупнейшим и в некоторых отношениях наиболее типичным для той эпохи исследованием". Однако, несмотря на столь высокую общую оценку, и Паррингтон сокрушается, что Бэнкрофт, как и другие его современники, потерял ориентацию в области экономики и с "излишней самонадеянностью отправился в плавание по неизведанным морям политического идеализма, где путеводной звездой ему служила раскрепощенная человеческая природа"2.
Что касается хиддретовского труда, который Паррингтон небрежно называет федералистским, то его отличала не только значительно большая полнота собранных материалов и оригинальность философских подходов в их освещении, но и принципиально иные постулаты. Скажем, будучи демократом, Бэнкрофт утверждал абсолютную правоту большинства. Хилдрет, который также был сторонником демократии четко разграничивал демократию и охлократию, о чем написал специальную статью "Бэнкрофт против Бэнкрофта".
В одной из своих наиболее известных работ "Теория политики" (1854) Хилдрет различает четыре типа правления: монархию, олигархию, автократию и демократию, признавая, что любое из них основано на насилии, причину которого он усматривал в естественном неравенстве людей. Считая труд (в том числе науки и искусство) источником благосостояния и личности, и государства, он подчеркивал значение частной инициативы. Демократию как форму правления Хилдрет считал наиболее здоровой, так как она в большей степени способствует самопроявлению отдельного человека. Размышлениям о благосостоянии и его источниках посвящено задуманное, но не завершенное и не опубликованное при жизни автора эссе "Теория богатства", где рассматривалось природное богатство, производство и накопление, распределение и потребление, в основе которых лежит и должен лежать только человеческий труд.
Нужно сказать, что интерес к истории и политике привел Хилдрета к твердому убеждению, что политика и мораль неразделимы, что действие само по себе не есть ни добро, ни зло, источник же добра и зла — мотивация. Исследователь продвинулся дальше, к философии и нравственности, к комплексному изучению человека. В письме Каролине Вонстон, посланном из Гвианы, Хилдрет так определял свои задачи: "Цель, которую я себе ставлю, не более и не менее, чем тотальная революция во всей системе философии относительно человека, рассматриваемого как существо интеллектуальное и активное. Мой принцип — применить к философии природы человека тот же индуктивный метод, который дал такие плодотворные результаты в естественной философии. Человек — часть природы; философия человека — часть естественной философии и должна быть исследуема аналогичным образом" (1; pp. 11—12). Необходимость системного исследования заставила Хилдрета "осветить" человека, его природу и взаимоотношения с обществом с разных сторон: "Теория морали" (1844), "Теория политики" (1848), "Теория богатства" (1848) и "Теория вкуса" (1848).
наибольшего числа индивидуумов. В принципе, конечно, эта философия, как и большинство европейских научных направлений, вырастает из учения просветителей, но является одним из его своеобразных ответвлений. Бентам критиковал теорию общественного договора Руссо как революционную, признавая только реформистский эволюционный путь, Хилдрет наследовал ему.
Однако бентамовскую доктрину о том, что человек должен руководствоваться только пользой, Хилдрет переакцентирует, перенося на отношения межличностные. Если Бентам утверждает, что действия хороши, когда они приносят удовольствие, и плохи, когда они причиняют боль, то для Хилдрета критерием служит радость или боль другого. В зависимости от этого он делит действия по принципу морали на достойные поощрения, индифферентные (результат только для себя) и ошибочные. В своих исследованиях Хилдрет стремился найти научное соотношение между счастьем и истиной, считая, что каждый обязан следить за собой во имя общества, для блага других.
которой его утилитаристскую систему назвал заземленной, поскольку она не признает никаких участников, кроме человеческих существ. Однако сам Хилдрет обвинения в атеизме отвергал, ибо в Бога верил, но отделял мораль от религии, считая последнюю делом сугубо индивидуальным, а потому не способной регулировать мораль в области межличностных отношений. К тому же религия невозможна без веры в сверхъестественное, тогда как мораль должна основываться на рациональном. "Религиозное знание — это тот тип знания, которого каждый достигает для себя лично или может вообще не достигнуть... Счастье, которое оно обеспечивает, — это не счастье человеческого рода как такового... Счастье такого рода принадлежит тому, в чьем сердце оно торжествует" (1; р. 137). Мораль же — установление человеческое.
Это глубокое убеждение Хилдрета диктовало его отношение к рабству и рабовладению. Философ считал, что Америка и американцы не могут достигнуть счастья, не избавившись от рабства, угнетающего и унижающего и раба, и хозяина. Но аболиционизма, т. е. движения за освобождение американских рабов, он не поддерживал — по его мнению, равноправие может быть достигнуто только в обществе, обладающем определенным культурным потенциалом, которого в Соединенных Штатах еще нет. Всей своей жизнью Хилдрет стремился его взрастить во имя прогресса—и теоретическими работами, утверждающими здоровую человеческую мораль и необходимость создания общества, основанного на подлинном равноправии, и политической деятельностью, и ежедневной журналистской работой, и трудом ученого-историка, и, наконец, сочинением художественных произведений.
Исключительно важное место отводит писатель в своем творчестве теме рабства. Так, в 1837 г. в бостонском "Дэйли атлас" выходит статья Хиддрета "Краткие замечания об эссе мисс Катарины Э. Бичер о рабстве и аболиционизме", а в середине 50-х годов — известнейшая работа Хиддрета "Деспотизм в Америке" {Despotism in America, 1854), написанная в полемике с трудом А. де Токвиля и содержащая резкую критику южной аристократии.
"Что я могу сделать для уничтожения рабства?" (1848), "Имеет ли рабство в США законную основу?" (1848), "Законность американского рабства" (1848). Антирабовладельческим пафосом окрашена была предвыборная кампания, в которой журналист Хиддрет принимал активное участие. Его трактат "Деспотизм в Америке" получил высокую оценку аболиционистов, которые отмечали, что Хиддрет сумел глубоко исследовать влияние рабства на политику правительства.
"Раб, или Мемуары Арчи Мура" (The Slave; or, Memoirs of Archy Moore). Материал о судьбе раба был у писателя "под руками": находясь во Флориде, он жил близ Талахасси в семье виргинского плантатора и вращался в среде его друзей, где сюжетов об участи детей рабовладельцев, рожденных рабынями-негритянками, имелось в избытке. Фактически Хиддрет, не будучи аболиционистом, написал аболиционистский роман. Но издавать его никто не хотел. Только через год (1836) издатель "Дэйли атлас" Истерн, друг Хиддрета, рискнул напечатать книгу анонимно за свой счет. Но публикация резонанса не вызвала, просвещенные читатели решили, что роман написан кем-то из известных аболиционистов — то ли Гарриет Мартино, то ли Лидией Чайльд. Под фамилией автора в Лондоне в 1852 г. вышел расширенный вариант книги (она заканчивалась личным освобождением Арчи Мура; вторая часть, в которой описан негритянский бунт, была дописана позже). Последующие ее издания имели название "Белый раб: Воспоминания беглеца" (The White Slave: Memoirs of a Fugitive).
Роман Хиддрета получил высокую оценку У. Д. Хоуэллса, который вспоминал: "Впечатление еще столь, глубоко, что по прошествии 40 лет после того, как я увидел книгу, я не колеблясь говорю о необычайной силе ее реализма. Она повествует страстно, напряженно, хотя и с потрясающим хладнокровием, о несправедливости, теперь, с отменой рабства, столь далеко отодвинувшейся от нас, что бесполезно и надеяться, что ее будут читать"3.
Хоуэллс подчеркнул действительно основные свойства книги Хиддрета, которую точнее всего можно было бы охарактеризовать как своеобразную энциклопедию института рабства. Взяв в качестве эпиграфа один из пунктов "Билля о правах", утверждающий, что все люди равны, Хиддрет иллюстрирует его. Рассказ о своей богатой приключениями жизни ведет Арчи Мур, сын полковника-плантатора и его рабыни, отцом которой был также один из самых уважаемых лендлордов края. Таким образом, в ситуацию раба попадает почти белый человек (что и подчеркнуто названием), и это предоставляет повествователю определенные возможности: психология и образ мышления такого героя ему все-таки ближе и понятнее, чем духовный мир негра, а потому и изображение может быть менее трогательно, но более убедительно — холоднее, но точнее. Арчи Мур, человек мыслящий и достаточно образованный, способен как на объективное описание происходящего, так и на его анализ. К тому же он в состоянии реально и глубоко оценить и белых, и черных, с которыми сводит его жизнь. Характер героя диктует и тональность романа. В нем нет снисходительного патерналистского отношения к "детям-рабам", столь явного даже в лучшем аболиционистском романе — "Хижине дяди Тома", зато в нем присутствует глубокое уважение к человеку и анализ общественных обстоятельств. Арчи Мур — раб, прошедший через все стадии жизни у рабовладельцев, бежавший неоднократно и, наконец, удачно. Прослужив много лет моряком и став английским купцом, он на склоне лет вернулся на родину в поисках оставленных в рабстве жены и сына. Роман заканчивается "хэппи эндом" — воссоединением обретшей свое счастье семьи.
На сюжетный стержень повествования, описывающего приключения беглого раба, нанизываются живые картины, образы и проблемы, показывающие различные стороны института рабства и его функционирования: плантаторы (плохие и хорошие), их усадьбы и обычаи; домашние слуги; "полевые" слуги; негры-надсмотрщики; беглые негры; негритянская семья и ее невзгоды; белые бедняки, их мораль и статус, их отношение к чужим рабам; работорговля; бунт невольников; поимки беглецов и расправы; воровство рабов, их "разведение", законы о беглых рабах; участие северян в работорговле; христианство и рабство; плантатор-джентльмен, его семья, рабыни, их дети; передача рабов с имуществом по наследству; выкуп раба; отношение к аболиционизму на Юге и Севере; политическая борьба вокруг рабства. На небольшом пространстве романа продуманно и планомерно развертывается широкая панорама жизни белых и черных, всего института рабства как враждебного человеку, аморального, не соответствующего необходимейшим условиям существования цивилизованного общества и препятствующего прогрессу.
"руссоистский" материал, сам по себе едва ли интересный писателю. Их "положительность" просто позволяет ему не сосредоточиваться на сложностях их внутреннего мира и не отвлекать внимание читателей их душевными колебаниями. В свою очередь, им не противостоят "звери-рабовладельцы". В книге нет четкого деления действующих лиц на положительных и отрицательных, как нет и углубленных психологических характеристик и мотивировок. Замысел автора иной. Он создает определенный тип с присущей ему функцией, продиктованной обстоятельствами рабства и рабовладения. Здесь нет никакой гиперболизации, готической загадочности или метафизических откровений. Во всех мотивах и поступках прослеживается логичность и причинно-следственная связь. Хоуэллс совершенно справедливо отметил "холодную рассудочность" как одно из главных свойств романа. Он и "смонтирован" рационально: это просветительский роман в духе, скажем, "Простодушного" Вольтера, с прямым наследованием приключенческой традиции, где основное действие проявляется в поступках, но комментируется риторикой и обобщается дидактикой. Как и положено автору просветительского романа, Хилдрет не слишком доверяет способности своего читателя самостоятельно постичь смысл развертываемых перед ним картин, а потому важные нравственные выводы подаются декларативным образом в виде сентенций героя: "Рабство — подлое, глубоко возмутительное учреждение. Но усилия отдельной личности не могут, к сожалению, разрушить эту гнусную систему. Для этого требуются массовые действия". "... Величайшее зло рабства, уже не говоря о самом факте его существования, заключается в том вредном воздействии, которое оно оказывает на белое население. Рабство, особенно на Юге, мешает американскому народу стать по-настоящему развитой, цивилизованной и предприимчивой нацией, мешает его возможности увеличивать свое богатство. Огромный вред, приносимый рабством, кроется еще и в том, что оно не позволяет неграм, вливаясь в основную массу населения, внести туда новую, здоровую струю". "Прощай, страна моя! ... Страна, считающая себя — и требующая, чтобы весь мир считал ее, — оплотом свободы и равенства и в то же время находящая возможным держать огромную часть своего народа в самом нестерпимом и безнадежном рабстве". "Законодатели под влиянием корысти и себялюбия идут по ложному пути, но глубокое внутреннее чутье народа почти всегда безошибочно верно". "Позорна сама система рабства. Следует, кстати, сказать, что "доброжелательство", "гуманность", "отзывчивость" рабовладельца сильно походят на "доброжелательство" грабителя, который, обобрав приезжего, достает из его же чемодана и "великодушно" жертвует ему какую-нибудь часть одежды, предлагая несчастному прикрыть свою наготу".
Сентенции, как видим, весьма справедливы — фактически, это теоретические положения из трактатов и эссе писателя-философа; они не потеряли нравственной силы и до наших дней, но и не перестали быть сентенциями, дидактикой, а не эстетикой. Да и сам роман сохраняет значение как свидетельство истории и утверждения нравственности свободного человека. Как одно из первых антирабовладельческих произведений роман Хилдрета "Белый раб" стал широко известен в переводах на французский, немецкий, итальянский, русский языки.
Что касается эстетики, гораздо интереснее, оригинальнее и самостоятельнее, нежели роман "Белый раб", трактат Хилдрета "Теория вкуса", оставшийся незаконченным и впервые опубликованный лишь в 1948 г. Работа делится на три части; две первые — сугубо теоретические, третья — материал из забытых статей, писем. Так же, как его русский современник Н. Г. Чернышевский, Хилдрет размышляет о природе искусства, о соотношении полезного и орнаментального. Он утверждает, что школы искусства квалифицируются в зависимости от соотношения искусства и природы, и делит их на "натуральную школу" ("Том Джонс" Фильдинга) и "искусственную школу" (елизаветинская драма). Но в отличие от Н. Г. Чернышевского, сосредоточенного на зависимости искусства от действительности, американский философ акцентирует отношения между этикой и эстетикой и рассматривает сугубо художественные категории: пикарески, патетики, дифференциации комического и смешного и т. д. К сожалению, этико-эстетические размышления Хилдрета были мало известны его соотечественникам, хотя представляются значительными и плодотворными и по сей день, ибо в центре их стоит личность. Мораль, социум, политика, эстетика определяются для него тем, насколько они отвечают запросам свободной личности. Однако в истории отечественной мысли и литературы он остался прежде всего как автор тщательно документированной истории США и аболиционистского романа "Белый раб".
3 Цит. по: Emerson D. Richard Hildreth. Baltimore, 1946, p. 77.