ТЕОДОР ДРАЙЗЕР
Около ста сорока лет прошло со дня рождения Теодора Драйзера, и с более чем вековой дистанции еще ярче и весомее выглядит сегодня вклад великого американского писателя в развитие отечественной литературы. Открывший "Сестрой Керри" XX век в литературе США, Драйзер раздвинул горизонты американского реалистического искусства, несмотря на все трудности и барьеры, которые возникали на его пути в течение всей его творческой жизни, — в американской литературе нет, пожалуй, другого писателя, которому пришлось бы в своей литературной деятельности встречать такое противодействие и сопротивление литературного истеблишмента, какое преодолел Теодор Драйзер. Он был писателем-первопроходцем, упорным и непреклонным.
Известный американский критик и публицист Генри Менкен писал после смерти Драйзера в 1945 г.: "Он был великий художник, ни один другой американец его поколения не оставил такого прочного и прекрасного следа в нашей национальной словесности. Американская литература до и после его времени отличается почти так же, как биология до и после Дарвина. Он был человеком огромной оригинальности, глубокой отзывчивости и непоколебимой храбрости. Всем нам, кто пишет, легче оттого, что он жил, работал и надеялся".
Выдающуюся роль Драйзера как одного из зачинателей и подлинных творцов литературы XX в. отмечают и американские писатели, и историки литературы США. Особенно высокую оценку вкладу Драйзера в развитие. американской словесности дал еще в 1920 г. Верной Луис Паррингтон в своем основополагающем трехтомном труде "Основные течения американской мысли". Он писал: «Это самый бесстрастный и самый наблюдательный из всех наших писателей, гигант нескладных пропорций, крестьянин с тяжелой походкой, неутомимой любознательностью и безмерной жалостью, полный решимости критическим оком взглянуть на "животное, называемое человеком", и нарисовать его правдивый портрет. Он идет, тяжело ступая по полям, прямиком к своей цели, вытаптывая по пути аккуратные грядки американских условностей, заглядывая в тайники, на которых висит объявление: "Закрыто для широкой публики", ничего не пряча, ничего не стыдясь и ни за что не извиняясь» 1.
Паррингтону вторит редактор трехтомной "Литературной истории Соединенных Штатов Америки", изданной в 1955 г., Роберт Спиллер, где он говорит о наступлении Драйзера на общепринятые условности жизни среднего класса. "Содержание у него всегда важнее выражения, — утверждает Спиллер.— Обнажив самый нерв американского общества, он оказал на реалистическую литературу Америки XX века более глубокое, более длительное влияние, нежели любой другой романист... Он был верен своему искусству, не шел ни на какие компромиссы с цензорами и ханжами, и потому его творчество дает ощущение цельности и завершенности"2.
Наконец, в изданной под редакцией Эмори Эллиотта в 1988 г. "Колумбийской литературной истории Соединенных Штатов" Ли Кларк Митчелл усматривает несомненное следование традициям Драйзера у американских писателей: "Джон Дос Пассос и Джеймс Т. Фаррел, Джон Стейнбек и Норман Мейлер, даже Уильям Фолкнер и Эрнест Хемингуэй: все они, кажется, так или иначе напоминают Драйзера в технике или в материале"3. Разделенные многими десятилетиями, эти критические суждения существенны не только как красноречивое признание исключительного места и значения творчества Драйзера для развития литературы США на протяжении всего двадцатого столетия, открыть которое выпала честь именно Драйзеру. Они свидетельство живой преемственной связи, преобразующей бесконечные конгломераты помеченных близкими и далекими датами имен и названий в единое целое национальной литературы.
Для самого Драйзера, сообщившего литературе США мощный импульс обновления, эти связи не замыкались одним XX в. В его произведениях получили развитие многие лучшие традиции американской литературы XIX в. — традиции романтиков: Фенимора Купера, Натаниэля Готорна, Германа Мелвилла. Острое неприятие мира бизнеса и обстоятельная манера повествования роднит Драйзера с Купером. Осуждение пуританского ханжества и практицизма, себялюбия и стяжательства с ранних лет привлекло его внимание к Готорну — одному из его любимых писателей; созвучен Драйзеру в этом отношении оказался и Мелвилл — не случайно американский критик Дэн-форт Росс сравнивал повесть Мелвилла "Писец Бартльби" с полотнами Драйзера. Страстный пафос неприятия всех форм и проявлений социальной несправедливости роднит Драйзера с аболиционистами.
Особенно близок ему непримиримый уолденский отшельник, борец против рабства, Генри Дэвид Торо. В разгар своей активной антифашистской публицистической деятельности в 30-е годы Драйзер выпустил книгу избранных произведений этого американского писателя и философа "Живые мысли Торо", к которой написал теплое и проникновенное предисловие. Острый критик "позолоченного века" Марк Твен и поэт свободного труда и человеческого разума Уолт Уитмен явились непосредственными предтечами Драйзера.
Теодор Драйзер. Фотография 1910-х годов
Литературный процесс в США на протяжении XIX в. отмечен рядом особенностей. Хотя в целом развитие американской литературы шло в одном направлении со всей западной литературой, между ними не существовало полного тождества, в том числе и в отношении хронологии. Сравнительно поздний расцвет романтической школы и, соответственно, ее более важная, чем в Европе, роль и влияние в литературе второй половины столетия и, как следствие, более позднее, чем в большинстве европейских стран, становление реализма — вещи очевидные. Абсолютизировать их, однако, не следует, хотя бы потому, что даже в странах, многим ранее вступивших на путь реализма, литературный процесс оставался неоднородным и, наряду с художественными открытиями реализма, являл немалое число примеров плодотворного существования более ранних, романтических форм.
Объясняются эти хронологические разрывы, с одной стороны, молодостью страны и ее литературы, не обладавшей еще развитыми в полной мере собственными традициями и по необходимости вынужденной следовать сложившимся за ее пределами моделям, с другой — тем, что в этот период в ней уже начались — и не безуспешно — поиски своей самобытности.
Именно с последними связаны замечательные прозрения художественных тенденций будущего, которые придают неповторимый характер американской литературе этого времени. В интересующем нас аспекте это прежде всего относится к поэзии Уитмена, открывшей не только новый поэтический мир, но и коренным образом перевернувшей представление о самой природе и форме стиха и тем положившей начало поэзии XX в.
К концу XIX в. интенсивность литературного процесса в США заметно возросла. В ускорении развития литературы в XX в. особенно велика заслуга Теодора Драйзера, разрушившего те косные нормы и ограничения, которые накладывала на творчество викторианская условность, -лежавшая в основе бостонской изысканной традиции (genteel tradition).
"Венок Драйзеру". Сопоставляя Драйзера с Твеном, несколько позже, в 1974 г., в статье "Вестники бедствий: писатели и американская мечта" он писал: «Успех пришел к Твену в том самом 1871 году, когда родился Теодор Драйзер. Драйзера занимали проблемы, в свое время волновавшие Твена, и он заговорил о них языком нашего столетия. Драйзер — сын "позолоченного века", но в отличие от Твена у него не было воспоминаний о счастливом детстве в старой патриархальной Америке, какими бы мифическими эти воспоминания ни казались»4.
Речевой строй Драйзера — сына иммигрантов, американца в первом поколении, репортера газет больших городов, не знавшего прелестей сельского уклада патриархальной Америки, столь дорогого Твену, — это язык, отличающийся от дискурса Твена, соединившего два речевых потока: с одной стороны, говор покорителей американских гор и прерий, россказни золотоискателей и лесопроходцев, лоцманов и доморощенных издателей газет, следовавших со своими неказистыми наборными и печатными приспособлениями за двигавшимися на Запад переселенцами, с другой — литературную традицию ново-английских романтиков. Роберт Пени Уоррен видит в Драйзере носителя речевой культуры индустриальной и урбанистической Америки — о проблемах, занимавших в свое время Твена, Драйзер, по словам Уоррена, "заговорил языком нашего столетия" (4; с. 355), открыв тем самым новую стилевую систему — литературный дискурс XX в.
Рассуждая об основных проблемах, занимавших Драйзера, Уоррен отмечает: "Произведения этого гения охватывали две основные темы своего времени, связанные между собой, — природу успеха и природу человека" (4; с. 356).
Творческий путь Драйзера (Theodore Herman Albert Dreiser, 1871-1945) распадается на два этапа, которые разделяет Первая мировая война. В данной главе рассматривается первый, более ранний этап творчества писателя, второй этап— после 1918 г., в "новую эпоху американской мечты" — рассматривается в следующем, шестом томе "Истории литературы США".
По крайней мере три романа Драйзера стали вехами на пути развития реализма на американской почве. Каждый из них, знаменуя наступление нового этапа в освоении реалистического метода литературой США, встретил жестокое сопротивление литературных ретроградов: "Сестра Керри" была подвергнута остракизму со стороны издателей и респектабельной литературной элиты, запрещения "Гения" добивались хранители пуританской морали, на "Американскую трагедию" обрушились ревнители американской мечты.
американских писателей XX в. — Синклеру Льюису и Шервуду Андерсону, Уильяму Фолкнеру и Эрнесту Хемингуэю.
ПРИМЕЧАНИЯ
2 Литературная история Соединенных Штатов Америки. М., Прогресс, 1979, т. III, с. 320.
3 Columbia Literary History of the United States. General Editor Emory Elliott. N. Y., Columbia Univ. Press, 1988, p. 545.