Приглашаем посетить сайт

Поиск по материалам сайта
Cлово "CREATURE"


А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я
0-9 A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
Поиск  
1. Аксенов А. В.: Призвание и участь художника в новеллистике Н. Готорна
Входимость: 3. Размер: 56кб.
2. История литературы США. Том 4. Т. Д. Венедиктова: Эмили Дикинсон. Часть 2
Входимость: 2. Размер: 69кб.

Примерный текст на первых найденных страницах

1. Аксенов А. В.: Призвание и участь художника в новеллистике Н. Готорна
Входимость: 3. Размер: 56кб.
Часть текста: в которую вносит коррективы обостренный морализм Готорна, заданный пуританским наследием Новой Англии.   Фигура художника-гения впервые возникает у Готорна в новелле «Пророческие портреты» («The Prophetic Pictures», 1837). Художник (который в новелле не называется по имени) обладает природным даром «настраиваться на любой тип характера» [132] 1 и «изображает не только черты лица, но и душу, и сердце человека» [133]. На его портретах «the whole mind and character were brought out on the countenance, and concentrated into a single look, so that, to speak paradoxically, the originals hardly resembled themselves so strikingly as the portraits did» [179] 2 . Молодой человек Уолтер Ладлоу, в судьбе которого художнику суждено сыграть важную роль, восторженно рассказывает о нем своей невесте, но в то же время называет способности художника «ужасным даром» («an awful gift», 176) и опасается заказывать ему портрет. Последнее, как оказывается, не случайно, поскольку даже невеста Уолтера уже интуитивно прозревает в своем избраннике опасные черты характера, которые художник впоследствии отобразит на портрете.   Не только Уолтер, но и благочестивые жители пуританских колоний страшатся мастерства художника: «Some deemed it an...
2. История литературы США. Том 4. Т. Д. Венедиктова: Эмили Дикинсон. Часть 2
Входимость: 2. Размер: 69кб.
Часть текста: "событиях", как любовь и смерть, хотя в сущности и впечатление от заката солнца или птицы на дереве может быть пережито как "событие". С годами все более сознательно и строго Дикинсон охраняла свою свободу сосредоточиваться на главном. "Только отдельный, уединенный, — напишет впоследствии Р. -М. Рильке, — управляется, как вещь, глубокими законами" 4. Определяющим свойством жизни, во всех ее проявлениях, от стиля общения до творчества, для Эмили Дикинсон было то, что по-английски обозначается словом "deliberateness": осознанность, обдуманность, преднамеренность, предумышленность. Затворничество ее не явилось следствием несчастной случайности (неудавшегося романа — таково расхожее сентиментальное клише). Как и житье Генри Торо на берегу Уолденского пруда, это результат сознательного выбора. "Я ушел в лес, потому, что хотел жить разумно (to live deliberately)..." — писал Торо. Это значило: "иметь дело с важнейшими фактами жизни и попробовать чему-то от нее научиться, чтобы не оказалось перед смертью, что я вовсе не жил. Я не хотел жить подделками вместо жизни — она слишком драгоценна для этого... Я хотел погрузиться в самую суть жизни и добраться до ее сердцевины, хотел жить со спартанской простотой, изгнав из жизни все, что не является настоящей жизнью" 5. Для Дикинсон, как и для Торо, личное существование — одновременно предмет и способ познания, а поэзия — своего рода регистрационный журнал человека-жизнеиспытателя, для которого не существует аксиом и априорных истин, а есть лишь сосредоточенное, пристальное вглядывание в то, что "дано", и бесконечное усилие по извлечению смысла из этой данности. Артист и аналитик, художник и философ соединены в одном лице. Сверхзадача творчества при таком подходе не...