Поиск по материалам сайта
Cлово "NODE"
Входимость: 2. Размер: 51кб.
Входимость: 1. Размер: 24кб.
Входимость: 1. Размер: 41кб.
Входимость: 1. Размер: 10кб.
Входимость: 1. Размер: 20кб.
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Входимость: 1. Размер: 28кб.
Входимость: 1. Размер: 60кб.
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Входимость: 1. Размер: 20кб.
Входимость: 1. Размер: 15кб.
Входимость: 1. Размер: 24кб.
Входимость: 1. Размер: 35кб.
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 51кб.
Часть текста: свои литературные полосы. Большой рецензией на публикацию “исторического романа” о Генри Джеймсе откликнулся Джон Апдайк в престижном “Нью Йоркере”. 1 И при всем при том осмелюсь сказать, что Генри Джеймс — писатель недооцененный, как на родине, в Америке, так и за ее рубежами, в частности, у нас в России. О нем вспоминают как-то спорадически, от случая к случаю, отдают должное его мастерству, его психологическим открытиям, предвосхитившим позднейшие прозрения психоаналитиков, — и затем как бы забывают, уходя к другим именам, другим кумирам. В этом смысле его положение чем-то напоминает положение нашего Тургенева. Кто спорит? — Иван Сергеевич числится в классиках: “Бежин луг”, “Муму”, “Записки охотника”, “Отцы и дети” изучаются в школе, о Тургеневе пишут статьи, ему посвящаются конференции... но его не читают. Он в стороне от литературных пристрастий нашего читающего современника. Его задвигают в угол, на первый план помещая Толстого, Достоевского, Чехова... Что ж, Тургенев себя не навязывает, он, как и Генри Джеймс, ускользает, норовит убежать, укрыться от нескромного взгляда, нечуткого вмешательства. Его посмертные повадки очень напоминают прижизненные. Этим двум “ускользающим” классикам — Ивану Тургеневу и Генри Джеймсу, в чем-то столь похожим друг на друга, отчасти и посвящена моя статья. Но лишь отчасти, ибо Тургенев ввел своего младшего американского друга в круг ...
Входимость: 1. Размер: 24кб.
Часть текста: искры дальше. Американская революция привела к созданию первого в мире демократического государства и первой в мире конституции, гарантирующей стабильное существование демократии. Попав на благодатную почву революционной Франции, семена американской демократии породили французскую конституцию 1791 года и ее последующие модификации, ставшие моделью для большинства европейских конституций. "Иберийские" варианты американской конституции - испанская (1812) и португальская (1822) - легли в основу всех конституций Латинской Америки. И в основе послевоенных конституций Германии и Японии тоже, как известно, лежит американская конституция. Из сказанного следует естественный вывод: нынешние демократии в значительной мере обязаны своим возникновением Соединенным Штатам и их конституции. Любопытная деталь. Всего за год до принятия Декларации независимости и провозглашения Соединенных Штатов ни один политический деятель североамериканских колоний и не помышлял об отделении от Британской империи. Вот что говорилось в резолюции Второго континентального конгресса 6 июля 1775 года: "Да не подумают ошибочно подданные любой части Британской империи, что в наши намерения входит разрыв связей с империей, под сенью которой колонии процветают столь длительное время, ко всеобщему счастью и удовлетворению". Это было написано в разгар революционной войны, цель которой была...
Входимость: 1. Размер: 41кб.
Часть текста: этот роман завершает так называемую йокнапатофскую сагу. Дело в том, что подавляющее большинство романов и рассказов Фолкнера посвящено людям маленького округа Йокнапатофа, микромира, созданного могучим творческим воображением писателя и расположившегося по его воле на американском Юге, в штате Миссисипи, где-то неподалеку от тех мест, где родился и прожил почти всю свою жизнь сам Фолкнер. Однажды он даже нарисовал карту этого округа и поставил под ней горделивую подпись: «Уильям Фолкнер, единственный владелец и хозяин». Само название «Йокнапатофа» на языке индейцев чикесо, исконных владельцев этих земель, означает «тихо течет река по равнине». Вот так и течет, то разливаясь широким потоком, то разделяясь на извилистые рукава, река жизни в прозе Фолкнера, и писатель черпает из этой реки — то из ее истоков, то из тихих заводей, то из многоводного устья. Все эти романы и рассказы о Йокнапатофе теснейшим образом связаны между собой, сюжеты переплетаются, герои переходят из одного произведения в другое, создавая в целом многоцветную картину, вобравшую в себя характерные черты американского глубокого Юга с его специфической историей, своеобразными нравами, сложными социальными и расовыми отношениями. Чтобы охватить и воспринять весь этот сложный, многообразный и противоречивый мир Фолкнера, надо, вероятно, познакомиться со всеми его книгами. Тогда события, поступки людей, связи между ними предстанут перед читателем уже не пестрой мозаикой, а величественным, эпическим полотном — каждый эпизод, каждый персонаж займут свое место в истории йокнапатофского округа. Проблемы национального характера литературы волновали Фолкнера еще в юности. Он догадывался о том, какие живительные силы придает литературе ее...
Входимость: 1. Размер: 10кб.
Часть текста: двенадцати—тринадцати; взрослый белый мужчина с умом ребенка — сильный, добрый, храбрый, честный и совершенно безответственный; впавший в детство негр-слуга — своевольный, ворчливый, эгоистичный и весьма плутоватый; уже немолодая проститутка, обладающая сильным характером, благородством и здравым смыслом; и украденная скаковая лошадь, которую на самом деле никто из них не собирался красть. История состоит в том, как они — без гроша за душой — проделывают путь в тысячу миль, пытаясь скрыться от полиции, чтобы успеть вернуть лошадь владельцу. Их путешествие продолжается несколько недель... За это время мальчик взрослеет, становится мужчиной и, главное, хорошим человеком, в первую очередь под влиянием проститутки. Его опыт в миниатюре повторяет весь опыт юности, который формирует характер человека. Он проходит через такие испытания, которые для его родителей, принадлежащих к среднему классу, равнозначны разврату, разложению и даже преступлению; но это учит его храбрости, и чести, и благородству, и гордости, и состраданию. Он пропадает из дома всего лишь на несколько недель, но как только его мать снова встречается с ним, она понимает, что произошло с сыном, и говорит, рыдая: «Он больше не мой ребенок». На протяжении двадцати с лишним лет этот замысел так и оставался неосуществленным. Правда, Фолкнер использовал сам пикарескный сюжет путешествия через всю Америку с украденной лошадью для вставной новеллы к роману «Притча» (1954), но с другим набором персонажей и без какой-либо связи с темой взросления юноши. И только в 1961 году, когда писатель, несколько неожиданно для самого себя, снова ощутил прилив творческой энергии, он вернулся к...
Входимость: 1. Размер: 20кб.
Часть текста: Дэвид Торо, Вашингтон Ирвинг, Натаниэль Готорн) А. А. Петрушина. Саратовский государственный университет, кафедра зарубежной литературы и журналистики МОТИВ ЗЕМНОГО РАЯ В АМЕРИКАНСКОЙ ПРОЗЕ XIX ВЕКА (Генри Дэвид Торо, Вашингтон Ирвинг, Натаниэль Готорн) Известия Саратовского университета. 2009. Т. 9. Сер. Филология. Журналистика, вып. 1 http: //www.sgu.ru/files/nodes/41624/10petrushina.pdf Долгое время одной из ключевых тем американской прозы и поэзии была Америка как земной рай. С момента открытия континента люди воспринимали его как некое благословенное место, где осуществляются желания и где каждый человек имеет право на счастье. Эмигранты со всего света стремились в Америку в надежде обрести в ней обетованную землю. Такое восприятие недавно открытой страны поддерживалось рядом факторов, из которых первыми и главными стали религиозные догматы, занимающие тогда господствующее положение в жизни общества. Под влиянием Церкви сформировалась вера в появление расы Божьих избранников, которая обоснуется в отдельном уголке земного шара, далекого от мирских сует, и там будет вести по-настоящему добродетельную жизнь в пример остальным народам. Америка с ее девственной природой и отсутствием социальной иерархии как нельзя лучше соответствовала духовным исканиям религиозно-ориентированных индивидуумов той эпохи. Вторым существенным фактором становятся многочисленные хвалебные отзывы путешественников, посетивших новый континент. Эти истории окончательно убедили людей в том, что Новый Свет - место безграничных возможностей для достижения искомого ими благополучия, как материального, так и духовного. «Американская лихорадка» охватывает европейцев, которые были недовольны положением дел на родине и полны решимости навсегда покинуть родные края с тем, чтобы заново построить жизнь на новом месте 1 . Америка того времени действительно...
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Часть текста: (1935) и в «Притче» (1954), самом масштабном произведении позднего Фолкнера. И во-вторых, «Дикие пальмы» отличаются, пожалуй, самым оригинальным построением из всех далеко не простых романов Фолкнера. Чередование двух совершенно самостоятельных историй на первый взгляд кажется ненужным изыском, только затрудняющим процесс чтения. Даже у читателя, знакомого с экспериментами Фолкнера в области романной формы, неизбежно возникает вопрос: зачем автору понадобилось то и дело прерывать повествование о трагической любви рассказом о злоключениях безымянного каторжника? В общем виде на этот вопрос ответил сам писатель в одном из интервью: «В основе (романа) история Шарлотты Риттенмейер и Гарри Уилбурна, которые пожертвовали всем ради любви, а потом потеряли эту любовь. Пока я не начал писать книгу, я и не представлял себе, что получатся две разные истории. Но когда я дошел до конца нынешней первой части „Диких пальм“, я вдруг осознал, что чего-то не хватает, что нужно как-то подчеркнуть ее, заставить...
Входимость: 1. Размер: 28кб.
Часть текста: Килрой был здесь! О Фолкнере Н. Горовская. Килрой был здесь! О Фолкнере «Вестник», 24 (178), 1997 http: //noblit.ru/node/1397 В родном городе выдающегося американского писателя Уильяма Фолкнера — Оксфорде любят рассказывать про своего великого земляка анекдоты. Вот один из них. Получив как-то из продуктовой лавки счет, писатель отослал его хозяину со словами: «Сейчас у меня нет денег, чтобы заплатить вам. Но когда-нибудь моя подпись на этой бумажке будет стоить больше, чем я должен или еще задолжаю вам». Шутки-шутками, но сегодня любой фолкнеровский автограф необычайно высоко ценится среди собирателей, и в пантеоне писателей положение Фолкнера прочно настолько, насколько это возможно — его широко издают, не только прозу, но и публичные выступления, эссе, письма, дневники... Приступая к рассказу о жизни Уильяма Фолкнера, испытываешь некоторое смущение. Биография — это события, приключения, драмы. Как у Дефо: политические интриги, судебный процесс, трехдневное стояние у позорного столба в центре Лондона. Мелвилл бороздил моря и океаны. Есть чем похвастаться и знаменитому новеллисту О. Генри — водил дружбу с ковбоями в Техасе, совершил растрату, бежал в Гондурас, около трех лет провел на каторге. Вот это жизнь! С...
Входимость: 1. Размер: 60кб.
Часть текста: своих родных мест, «глубокого Юга» США. В дальнейшем он опубликовал не менее двадцати пяти томов — преимущественно романы и рассказы. В 1950 году Фолкнеру была присуждена Нобелевская премия по литературе. О нем написано полтора десятка монографий и большое число критических статей. При всем том, интерес к Фолкнеру — не только в Европе, но и в США — долгое время оставался достоянием узкого круга читателей, и к этому имелись серьезные основания. Наряду со своими сверстниками Хемингуэем и Дос Пассосом Фолкнер наиболее полно представлял в американской литературе так называемое «потерянное поколение». Имя это было присвоено группе совсем молодых людей, участников империалистической войны 1914- 1918 годов (Фолкнер служил в Канадских военно-воздушных силах), которые начали свою литературную карьеру тяжко травмированные войной, разочарованные в духовных ценностях буржуазного мира, ищущие выхода из идейного тупика. Ни один из них не перешел на позиции пролетариата, не стал коммунистом, подобно Анри Барбюсу в Западной Европе или Джону Риду в США; однако идейная и творческая биографии писателей американского «потерянного поколения» сложились, как известно, очень, по-разному. Наиболее отчетливыми были пути Хемингуэя и Дос Пассоса. Хемингуэй принял видное участие в антифашистской политической борьбе, вывел свое творчество из сферы классовых интересов буржуазии и стал крупной моральной силой в американской и мировой литературе. Дос Пассос, подвергший критике капиталистическую Америку в романах и пьесах конца 1920-х и начала 1930-х годов, в дальнейшем не выдержал искуса, стал орудием антикоммунизма и утратил завоеванное в свой критический период литературное влияние и авторитет. Ничего столь определенного долгое время нельзя было сказать о пути третьего из корифеев «потерянного ...
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Часть текста: и модернизм» (1985). Книга «Уильям Фолкнер: американский писатель (Биография)» является попыткой соединить все известные на данный момент факты биографии Фолкнера с анализом его творчества. По мнению Ф. Карла, его работа ни в коей мере не подменяет и не повторяет монументального исследования Джозефа Блотнера (1974) — самой авторитетной на сегодняшний день биографии Фолкнера. В своем анализе Ф. Карл соединил жизнь и творчество писателя, не пытаясь точно следовать хронологическому изложению событий. Главное заключается не в представлении значительных фактов биографии У. Фолкнера, а в воссоздании его образа — не только значительного художника XX столетия, но и живого человека. По мысли автора, предпринятая работа — это соединение литературно-критического и психологического подходов. Работу Ф. Карла, пожалуй, нельзя назвать исключительно литературоведческой. Она примыкает к очень распространенному в Америке в последние годы жанру художественной документалистики (поп fiction), дань которому отдали такие известные писатели, как Норман Мейлер, Джеймс Болдуин, Трумэн Капоте и др. Особенность...
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Часть текста: был, был такой сочинитель и весьма, знаете ли, недурно писал, до сих пор цитировать приятно. «Такое уж неторопливое и непрямое дело — история; изломанная тень от верстового столба, ложащаяся на дорогу, по которой мы стремимся к закату». Боюсь, не светят больше посмертные комплименты Уильяму Сидни Портеру, родившемуся как раз 11.09.1862, даром что последнюю четверть своей короткой жизни он подвизался в американской прозе под именем О. Генри. Томик его рассказов — точно какой-нибудь велосипедный музей: чрезвычайно странные механизмы, невероятно старательно свинченные из нелепо изящных деталей. Самое странное — что механизмы действуют. Развивают скорость, способны преодолевать пространство. Можно прокатиться — практически бесплатно. «Тур де Франс», конечно, не выиграть, — но тут кое-что попритягательней рекордов: сама тайна движения вам явлена во всей своей железной наготе. (Между прочим, это благороднейшая из человеческих страстей — изобретать велосипеды. Не далее как в нынешнем году...