Поиск по материалам сайта
Cлово "PHANTOM"
Входимость: 2. Размер: 118кб.
Входимость: 2. Размер: 56кб.
Входимость: 1. Размер: 24кб.
Входимость: 1. Размер: 20кб.
Входимость: 1. Размер: 15кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 118кб.
Часть текста: с общей спецификой «романтического века», «века невинности», основными чертами которого являются, по мнению исследователя, оптимизм, предприимчивость, вера в прогресс. Сатира романтиков, считает Г. Коуэн, была направлена против всего, что способствует самообману и самодовольству. Комичность, наконец, свидетельствует о не испорченности человека, в котором сохраняется нечто детское, считает критик и предлагает деление комической литературы американского романтизма на две группы. К одной относятся произведения, в которых комизм играет второстепенную или незаметную роль. Здесь комическое включено как элемент в трагический, патетический или иной контекст. Другая группа - это тексты, в которых комичность первична (primary), в основе замысла. «Последняя группа состоит из явно (overtly) произведений, индивидуальных повествований, частей романов, возможно романов целиком» (68, 87). Концепция эта представляется нам верной. Стоит только добавить, что обращение к комическим жанрам было одним из путей формирования национальной американской литературы, вполне осознанном романтиками 30-40х годов XIX века. Комическая сатирическая аллегория как раз и стала тем жанром, в котором комизм и очевиден, и охватывает структуру произведений в целом. Лучшие образцы этого жанра дали классики американского романтизма Ф. Купер и Г. Мелвилл. Отношение к Ф. Куперу как комическому писателю в американском литературоведении довольно прохладное. Авторы статьи о литературном юморе в солидном справочнике «Юмор в Америке. Указатель жанров и тем» (1988) Н. Поджл и П. Сомерс вклад Ф. Купера в...
Входимость: 2. Размер: 56кб.
Часть текста: обостренный морализм Готорна, заданный пуританским наследием Новой Англии. Фигура художника-гения впервые возникает у Готорна в новелле «Пророческие портреты» («The Prophetic Pictures», 1837). Художник (который в новелле не называется по имени) обладает природным даром «настраиваться на любой тип характера» [132] 1 и «изображает не только черты лица, но и душу, и сердце человека» [133]. На его портретах «the whole mind and character were brought out on the countenance, and concentrated into a single look, so that, to speak paradoxically, the originals hardly resembled themselves so strikingly as the portraits did» [179] 2 . Молодой человек Уолтер Ладлоу, в судьбе которого художнику суждено сыграть важную роль, восторженно рассказывает о нем своей невесте, но в то же время называет способности художника «ужасным даром» («an awful gift», 176) и опасается заказывать ему портрет. Последнее, как оказывается, не случайно, поскольку даже невеста Уолтера уже интуитивно прозревает в своем избраннике опасные черты характера, которые художник впоследствии отобразит на портрете. Не только Уолтер, но и благочестивые жители пуританских колоний страшатся мастерства художника: «Some deemed it an offence against the Mosaic law, and even a presumptuous mockery of the Creator, to bring into existence such lively images of his creatures. Others, frightened at the art which could raise phantoms, at will, and keep the form of the dead among the living, were inclined to consider the painter as a magician, or perhaps the famous Black Man, of old witch times, plotting mischief in a new guise» 3 [178]. Более того, «the old women of Boston affirm... that after he has once got possession of a person’s face and figure, he may paint him in...
Входимость: 1. Размер: 24кб.
Часть текста: В. Ирвинга Вестник Ленинградского государственного университета им. А. С. Пушкина Выпуск № 3 / том 1 / 201 http: //cyberleninka.ru/article/n/zhanrovye-formy-vstavnyh-rasskazov-v-algambre-v-irvinga Вставные тексты («рассказы в рассказе») в путевых заметках занимают особое, зачастую ключевое место, организуя иногда всю ткань повествования. Исследователи отмечают, что при всем разнообразии путевых заметок, которые могут тяготеть к художественной литературе или к публицистике, быть оформлены как очерковая или как эпистолярная проза, объединяющей их чертой является способность синтезировать самые разные жанровые образования [5, c. 280-281]. В настоящей статье исследуются различные жанровые формы вставного повествования в книге Вашингтона. Ирвинга «Альгамбра» (The Alhambra, 1832). Хотя в ней не изображено традиционное путешествие по местности, «Альгамбра» вписывается в рамки жанра книги очерков: автор передвигается по Альгамбре, старинному дворцу мавританских королей, изучая его дворики, залы, балконы, башни. В ставшем каноническим втором прижизненном издании (1851) Ирвинг, описавший свое действительное пребывание в Испании, снимает фигуру повествователя Джеффри Крейона [1, c. 113] и пишет книгу от собственного лица, поэтому мы для удобства будем использовать термин «автор» вместо термина «повествователь», признавая, что они, конечно, не идентичны. В «Предисловии к пересмотренному изданию» Ирвинг называет «Альгамбру» «рассказами и очерками» (tales and essays) и признается, что основой для нее послужили заметки и наброски, написанные им во время путешествия по Испании. Вводные рассказы, прежде всего легенды, играют настолько важную роль в книге, что для издателей часто затмевают...
Входимость: 1. Размер: 20кб.
Часть текста: 1918. (Contens: MoEwen of the Shining Slave Makers. Nigger Jeff. The Lost Phoebe. The Second Choice. A story of stories. Old Rogaum and His Theresa. Will You Walk into my Parlor? The Cruise of the «Idlewild». Married. When the Old Century was New.) The Hand of the Potter. Boni a. Liveright. New York, 1919. Twelve men. Boni. a. Liveright. New York, 1919. (Contents: Peter. A Doer of the World. My Brother Paul. The Country Doctor. Culthane, the Solid Man. A True Patriarch. De Maupassant, Junior. The Village Feudists. «Vanity, Vanity», Saith the Preacher. The Mighty Rourke. A Mayor and His People. W. L. S.) Hey-Rub-A-Dub-Dub. A Book of the Mystery and Wonder and Terror of Life. Boni a. Liveright. New York, 1920. (Contents: Hey-Rub-A-Dub-Dub! Change. Some Aspects of Our National Character. The Dream. The American Financier. The Toil of the Laborer. Personality. A Counsel to Perfection. Neurotic America and Sex Impulse. Secrecy. Its Value. Ideals, Morals and the Daily Newspaper. Equation Inevitable. Phantasmagoria. Ashtoreth. The Reformer. Marriage and Divorce. More Democracy or Less? An Inquiry. The Essential Tragedy of Life, Art and America. The Court of Progress.) A Book about Myself. Boni a. Liveright. New York, 1922. The Color of a Great City. Boni and Liveright, New York, 1923. (Contents. Foreword. The City of My Dreams. The City Awakes. The Waterfront. The Log of a Harbor Pilot. Bums. The Michael J. Powers Association. The Fire. The Car Yard. The Flight of Pigeons. On Being Poor. Six O'clock. The Toilers of the Tenements The End of a Vacation. The Track Walker. The Realization of an Ideal. The Pushcart Man. A...
Входимость: 1. Размер: 15кб.
Часть текста: посылая к небу тысячи брызг и клочья пены. Затем «волна» спадает, и снова начинается медленное, неспешное течение слов и мыслей» [Ковалев 1972: 172]. Многоуровневость семантики образа океана/ моря проявляется в романе достаточно ярко. С мифообразом океана у писателя связан архетипический символ круга, традиционно выражающий идею «единства, бесконечности и законченности, высшего совершенства. В «Моби Дике» круг – это атрибут океана, солнца, кита, души человека» [Шогенцукова 1995: 124]. Для Мелвилла океан – это «бескрайнее замкнутое кольцо вод» [Мелвилл 1987: 590] (“far water-locked” [Melville 1994: 467]). Другими атрибутами океана в романе являются синева и золото, благость и вселенская тишина. Художественной системе мелвилловского шедевра свойственна чётко выраженная дихотомичность. Противопоставление огненной и водной стихии находит свою параллель в ненависти Ахава к Белому Киту, поскольку сам охваченный священным безумием капитан является адептом огня, в то время как в Моби Дике персонифицируется мифологема воды/ океана. Ахав не только поклоняется «ясному духу ясного пламени» и во время ритуального действа был опален молнией, оставившей на лице его шрам, но и чувствует свое с ним родство: «Ты свет, но ты возникаешь из тьмы; я же тьма, возникающая из света, из тебя!» [Мелвилл 1987: 536]. Дихотомия океана и неба не менее ярко воплощена в романе. Известно, что, выступая средой и агентом «всеобщего зачатия и порождения» [Аверинцев 1980: 240], мифологема воды может выполнять роль как женского, так и мужского начала. У Мелвилла...