Поиск по материалам сайта
Cлово "PHILOLOGY"
Входимость: 1. Размер: 51кб.
Входимость: 1. Размер: 27кб.
Входимость: 1. Размер: 85кб.
Входимость: 1. Размер: 7кб.
Входимость: 1. Размер: 27кб.
Входимость: 1. Размер: 48кб.
Входимость: 1. Размер: 14кб.
Входимость: 1. Размер: 72кб.
Входимость: 1. Размер: 59кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 51кб.
Часть текста: нечто родственное пережитому Толстым, который к старости находил ничтожными и постыдными свои художественные сочинения. Или отшельничество, которое предположительно должно увенчаться гениальной, всеобъемлющей книгой. Так уже бывало в истории литературы. Вспомним второй том «Мертвых душ», над которым Гоголь бился столько лет и даже как будто достиг цели, во всяком случае, сообщил младшему Щепкину, что работа окончена, - но лишь с тем, чтобы в тот же вечер высмеять «этот вздор». Существовала или нет хотя бы вчерне законченная рукопись злосчастного тома, мы достоверно никогда не узнаем, и похоже, не менее таинственной останется судьба «большой книги» Сэлинджера, если, конечно, она не миф. Периодически сообщения о его сенсационном романе, вроде бы уже почти готовом для печати, появлялись в газетах до середины 80-х годов. Но каждый раз выяснялось, что это очередная выдумка погорячившихся журналистов. В отличие от Гоголя, Сэлинджер не возмущался, не опровергал, давая понять, что его вообще не затрагивает мирская суета. Слухи увядали сами собой. Потом они прекратились вовсе. Сэлинджера оставили в покое, хотя время от времени возобновляются разговоры о его странной жизни в городе Корниш, который стоит на берегу реки Коннектикут. Проверить эти пересуды невозможно, потому что Сэлинджер категорически отказывается от интервью и публичных выступлений, не поддерживая никаких контактов ни с литературной, ни с читательской средой. Упорно держится мнение, что затворником он стал после того, как обратился к...
Входимость: 1. Размер: 27кб.
Часть текста: экспериментаторству, а уж затем к тому, что в начале девяностых у нас нещадно разрекламировали как последнее и единственно возможное слово в литературе. Эта эволюция отражена в очередном томе ненумерованного собрания сочинений Барта, затеянного издательством “Симпозиум” [1]. В аннотации к книге (куда вошел сборник “короткой прозы для Печати, Магнитной Ленты и Живого Голоса” под названием “Заблудившись в комнате смеха”(1968) и второй бартовский роман “Конец пути” (1958) - вещи идут именно в таком порядке) издатели клятвенно обещают представить почти всего доконвенционного Барта - “главные, знаковые произведения писателя, сделавшие его поистине знаменитым”. По непонятным причинам из их числа выключен дебютный и, на мой взгляд, лучший бартовский роман “Плавучая опера” (1955), переведенный на русский язык лет десять назад. Этот, уверяю вас, не менее “знаковый” роман составил бы “Концу пути” куда более подходящую пару, нежели сборник “короткой прозы”, относящийся к более позднему этапу созревания “крупнейшего американского писателя 60-80-х годов”, как рекомендуют его в аннотации “симпозиумовского” тома. И дело тут не в моих личных пристрастиях и даже не в хронологии (о которой составители, видимо, имеют смутное представление, раз уж они решили открыть книгу...
Входимость: 1. Размер: 85кб.
Часть текста: начало настоящей известности ее автора, была скорее исключением из правила. В других отечественных изданиях появлялись преимущественно повести и рассказы. Но ведь слава Джеймса (в основном посмертная) - это прежде всего слава романиста. А еще точнее, слава писателя, который уже в 1900-е годы создал несколько романов, оказавшихся очень важными для литературы уходящего столетия, потому что в этих произведениях раньше всего начала ощущаться поэтика, которая окажется исключительно характерной для прозы именно этого века. По крайней мере для англоязычной прозы. Опубликованные в 1903 году “Послы” как раз в этом отношении представляют первостепенный интерес, и можно понять, отчего сам Джеймс считал эту книгу своим главным творческим свершением. Может быть, с такой оценкой не все согласятся, но тем не менее бесспорно, что этому роману принадлежит особое место в истории литературы - как произведению, в полном смысле слова новаторскому, то есть предлагающему необычную художественную оптику. И если сегодня необычность уже не чувствуется так отчетливо, как ее чувствовали первые читатели “Послов”, то причина лишь в том, что эксперимент, осуществленный Джеймсом в этом произведении, оказался слишком убедительным по творческому результату. Там, где для него были проба и риск, теперь видятся образец и норма. * * * Английский писатель или американский? Споры об этом начались еще при жизни Джеймса и не окончены по сей день. Обе литературы имеют почти равные права числить Джеймса...
Входимость: 1. Размер: 7кб.
Часть текста: М., 1995) http: //philology.ru/literature3/bernatskaya-95.htm Американский писатель Говард Ф. Лавкрафт (1890-1937) до последнего времени не был известен русскому читателю. Впрочем и американскому он открылся только после своей смерти, хотя теперь признан классиком черной фантастики и считается достойным продолжателем традиции Эдгарда По. При жизни же он печатался лишь в любительских журналах и еженедельниках: ведь расцвет его творчества пришелся на "красное" десятилетие, когда американская критика отдавала предпочтение произведениям сугубо социальным (лучшим романом 1930-х годов считался, как помним, "Гроздья гнева" Джона Стейнбека - кстати, вполне достойный). Лавкрафт, впрочем, вряд ли тяготился творческим существованием в "параллельном" литературном мире, не пересекающимся с поисками его коллег по перу, и методично и плодотворно разрабатывал свою - как оказалось, вполне золотую - жилу. Лавкрафта называли "литературным Коперником", создателем космоцентрического мифа, населенного пришельцами из иных вселенных и измерений, а также из кошмарных бездн нашего подсознания. Эти создания глубинно чужды человеку, они равнодушны к нему, и их абсолютная, принципиальная непознанность особенно страшит земного жителя. Сам Лавкрафт в письме к Дж. Ф. Мортону характеризует свою философскую установку следующим образом: "Я индифферентист... И не совершаю ошибки, полагая, что природные силы, управляющие органической жизнью, хоть в малейшей степени соотносятся с желаниями или вкусами участников этого...
Входимость: 1. Размер: 27кб.
Часть текста: он, судя по всему, шотландец, фамилия его означает "сокольничий": возможно, что далекий предок Фолкнера смотрел за соколами британской короны. Начиная с конца восемнадцатого века фолкнеровская семейная история как бы символически повторила путь всей американской нации: от восточного побережья на запад, к неосвоенным землям, в глубь страны. Самый зна- менитый предок - прадед будущего писателя, в фолкнеровских романах он фигурирует под именем полковника Сарториса. На примере его судьбы хорошо видно, какого рода человеческий материал суждено было литературно осмыслить Фолкнеру. Подростком прадед его уходит из дома и в четырнадцать лет уже работает в городской тюрьме. Он участвовал в Мексиканской войне, был юристом, плантатором, во время Гражданской войны командовал кавалерийским полком, после войны построил первую в штате железную дорогу, он писал стихи, а позднее и прозу: роман прадеда Фолкнера "Белая роза Мемфиса" выдержал множество изданий. Закончилась бурная жизнь полковника трагически: его убил деловой конкурент. Фолкнер провел классическое детство мальчишки, знакомое нам по книгам Марка Твена: недалеко от провинциального городка с громким названием Оксфорд, где он жил, был овраг и лес, там водились лисы, совсем рядом проходила построенная прадедом, "своя" железная дорога. Но были в этом детстве и совсем недетские впечатления. Когда Фолкнеру исполнилось 11 лет, в Оксфорде совершился суд Линча, в котором приняли участие две ты- сячи...
Входимость: 1. Размер: 48кб.
Часть текста: Hemingway, E. Across the River and into the Trees. N. Y. 1950. 2. Hemingway, E. Across the River and into the Trees. L., 1966. 3. Hemingway, E. For Whom the Bell Tolls. N. Y., 1980. 4. Hemingway, E. Garden of Eden. N. Y., 1986. 5. Hemingway, E. To have and Have not. N. Y., 1937. 6. Hemingway, E. Islands in the Stream. N. Y. 1970. 7. Hemingway, E. A Moveable Feast. N. Y., 1964. 8. Hemingway, E. True at First Light. Ed. by P. Hemingway. N. Y. Scribner,319 p. 1999. 9. Hemingway, E. By-Line. Ed. by W. White. N. Y., 1967. 10. Hemingway, E. The Dangerous Summer. L., 1985. 11. Hemingway, E. Selected Letters: 1917 - 1961. Ed. by C. Baker. N. Y.,1981. 12. Ortega-y-Gasset, J. Man and Crisis. N. Y., 1958. 13. Sartre J. -P. L. Etre et le Neant. P., 1965. 14. Хемингуэй Э. Избран, произв.: В 2 т. М, 1959. 15. Хемингуэй Э. Собр. соч.: В 2 т. М., 1968. 16. Хемингуэй Э. Собр. соч.: В 4 т. М., 1982. Т. 1 - 4. 17. Хемингуэй Э. Старый газетчик пишет... М., 1983. 18. Хемингуэй Э. Райский сад. М., 1991. 19. Хемингуэй Э....
Входимость: 1. Размер: 14кб.
Часть текста: узнали одновременно. Теперь, шестьдесят четыре года спустя, на счету ветерана американской литературы Шоу дюжина романов, около десяти сборников рассказов, пять пьес. Кое-что из этого изобилия переводилось на русский язык, но по-настоящему в нашей стране этого писателя открыли совсем недавно. С первых шагов в литературе Шоу зарекомендовал себя писателем социального темперамента, пристально всматривающимся в общественные конфликты. Когда началась Вторая мировая война, Ирвин Шоу отправился на фронт добровольцем, работал военным корреспондентом. Увиденное и пережитое легло в основу романа "Молодые львы", который не только принес автору первый большой успех, но и стал вехой в истории американского романа. Ирвин Шоу из числа тех баловней литературной судьбы, кто не может пожаловаться на невнимание к себе и своему творчеству. Читательский успех для Шоу - явление привычное и само собой разумеющееся. В каком бы жанре он ни пробовал себя - романа, пьесы, короткого рассказа, - у него почти всегда получалось интересно для читательских групп самых разных, ничего общего между собой, казалось бы, не имеющих. Ирвин Шоу старомоден - в том смысле, что стойко сохраняет верность повествованию "с фабулой", верит в увлекательность как неотъмлемое качество хорошего литературного произведения (точка зрения. не пользуюшаяся популярностью у многих его соотечественников - литературоведов, склонных подчас видеть в увлекательности, а и в "понятности" зловещий признак угасания высокой художественности). Шоу читают...
Входимость: 1. Размер: 72кб.
Часть текста: Защита состоится 15 января 2009 года в 15 часов на заседании диссертационного совета Д 212.155.01 по литературоведению при Московском государственном областном университете по адресу: 105005, г. Москва, ул. Ф. Энгельса, д. 21-а. С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского государственного областного университета: 105005, г. Москва, ул. Радио, д. 10-а. Автореферат разослан «___» _______________ 200 г. Ученый секретарь диссертационного совета доктор филологических наук, профессор Т. К. Батурова ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ Генри Джеймс занимает достойное место в мировой системе художественных ценностей и литературных ориентиров. На рубеже XIX–XX веков среди соотечественников он был писателем, раскрывавшим особенности американского менталитета и общественной жизни. Одной из проблем современной американистики являются не умолкающие уже более ста лет споры о национальном характере литературного наследия Генри Джеймса. Вопрос о том, почему так долго длится эта полемика, по всей вероятности, имеет концептуальное, чрезвычайно важное значение, и поэтому к нему постоянно возвращаются исследователи разных поколений. Как отмечает А. М. Зверев, «почти непременно основной сюжет произведений Джеймса предполагает соприкосновение, а чаще конфликт американского и европейского восприятия действительности и связан с каким-либо “международным эпизодом”, как он озаглавил повесть (1879), имеющую программное...
Входимость: 1. Размер: 59кб.
Часть текста: ЖИЗНЬ И ТВОРЧЕСТВО (Лавкрафт Г. Ф. Лампа Ал-Хазреда. - М., 1993) Русский филологический портал http: //philology.ru/literature3/feig-joshi-93.htm Исследования жизни и творчества Говарда Филлипса Лавкрафта (1890-1937) представляют собой отдельную главу в истории литературной критики. Лавкрафта-человека награждали такими ярлыками, как "бесполое недоразумение", "эксцентричный затворник", "ужасающая личность", "болезненный юноша" или попросту "странный тип"; но те, кто лично знал и встречался с Лавкрафтом, говорили, что он был "джентльменом в истинном смысле этого, столь часто неверно употребляемого слова", "рациональным человеком до мозга костей", "очаровательным собеседником, учителем и наставником" и "вовсе не уродливым, а просто непохожим на других". Еще больше противоречивых мнений высказывалось о его трудах: для некоторых он был "кошмарным", "плохим", "неважным" и даже "жутким" писателем; для других - "высочайшим мастером рассказа ужасов", "одним из наиболее чутких и сильных писателей своего поколения" и "величайшим американским мастером ужасных историй со времен По", повествование которого "почти всегда совершенно по структуре" и "превосходно оформлено". Что же до стиля писателя, то его называли как "изысканным", так и "лишенным изящества". В нашем веке трудно найти автора, чьи жизнь, характер и привычки были бы столь тщательно и в столь большом объеме задокументированы; чьи писания были бы столь непризнаны во время его жизни и...