Поиск по материалам сайта
Cлово "CUSTOM"
Входимость: 2. Размер: 72кб.
Входимость: 2. Размер: 75кб.
Входимость: 2. Размер: 18кб.
Входимость: 1. Размер: 83кб.
Входимость: 1. Размер: 41кб.
Входимость: 1. Размер: 69кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 72кб.
Часть текста: а завершается цикл символической передачей ключей хранительницей губернаторского дома, древней Эстер Дадли, стойко хранящей верность королю Георгу III, представителю новой власти, Джону Хэнкоку, и ее смертью, с отступлением в более отдаленное прошлое в двух срединных рассказах. Более чем полвека спустя Готорн не помышлял оспаривать результаты победоносно завершившейся революции, как, впрочем, и правоты и истинности ее идейно-философского субстрата, сложившегося главным образом на основе просветительского учения. Что он оспаривает — так это право зачеркнуть в прошлом все, что не вписывается в благостную картину истории, изъять противоречия, неприятие и сопротивление выбору, который казался многим в середине XIX в. единственно возможным; стереть память об утратах — людских потерях, исторических возможностях, культурных ценностях — тех жертвах, которые есть реальная цена свободы, лишь возвеличивающая подвиг героев, и заменить ее азбучно-простой картиной поступательного движения вперед. Поскольку во всех рассказах цикла, как и в "Майоре Молинё", да и в большинстве рассказов на исторические сюжеты, присутствует фантастический план, облеченный в тех или иных конкретных случаях в форму легенды, "готического" повествования, предания и т. д., критика нередко отдает предпочтение именно этим формам, считая исторический ракурс всего лишь уловкой романтика, которому "история" открывает простор для игры воображения. "Затворник" Готорн пристально вглядывался в жизнь своего века, нередко в непосредственной форме включая в произведения свои соображения по поводу американского общества — не без ущерба, по мнению ряда исследователей, для собственно эстетического начала, когда, прерывая нить повествования, он обращается к читателю от собственного лица. Широко применяя этот прием, Готорн прибегает к нему в различных целях, но в любом...
Входимость: 2. Размер: 75кб.
Часть текста: роль играет иносказание, формы притчи и сказки, элементы фантастического, готического, чудесного и таинственного, детективные повороты сюжета. Они строятся на принципе столь характерного для романтического произведения дуализма мира видимого и мира невидимого. Социальная ткань жизни, с таким умением воссоздаваемая Уортон, в них нередко приподнимается, словно завеса, давая почувствовать дыхание сверхъестественного и потустороннего. Так, в рассказе "В духе Гольбейна" ("After Holbein", 1928) (имеется в виду картина Гольбейна "Пляска смерти") неожиданно готическую окраску приобретает трактовка темы старого Нью-Йорка. Дело происходит в респектабельнейшем нью-йоркском обществе. Некогда известная великосветская дама впала в старческий маразм и в своем воображении по-прежнему принимает в особняке на Пятой авеню несуществующих гостей, спускаясь к ним в своих фамильных драгоценностях и нелепом парике. Однажды к ней забрел по ошибке избегавший ранее ее скучных обедов известный светский лев, ныне также страдающий провалами памяти. Вместе они, ничтоже сумняшеся, ведут в пустоте всю церемонию обеда, выпивая за старые времена, а после обеда хозяйка удаляется в гостиную, предоставляя вымышленным мужчинам выкурить по сигаре и поговорить. Когда же ее единственный реальный гость уже собрался уходить, с ним случился удар. Уортон до самых последних дней продолжала писать рассказы о призраках, ею были созданы классические образцы современной новеллы подобного типа; в 1937 г. вышел в свет сборник ее рассказов "Призраки" (Ghosts). Писательница относилась к этому жанру вполне серьезно, считая его важной и отличительной частью англоязычной литературной традиции. В книге "Искусство прозы" она писала о методах построения рассказа о сверхъестественном, о необходимости создания в нем атмосферы естественности, о чувстве меры и умении...
Входимость: 2. Размер: 18кб.
Часть текста: love. N. Y., 1968. 11. Kenny M. Blackrobe: Isaac Jogues. Saranac Lake (N. Y.), 1982. 12. Path on the rainbow: American Indian poetry / Ed. G. Cronyn. N. Y., 1934. 13. Poems of Freneau/Ed. H. H. Clark. N. Y., 1929. 14. The portable Worth American Indian reader / Ed. F. W. Turner III. N. Y., 1973. 15. Shaking the Pumpkin: Traditional poetry of the Indian North Americas / Ed. J. Rothenberg. Garden City (N. Y.), 1972. 16. The sky clears: Poetry of the American Indians / Ed. G. Day. Lincoln, 1951. 17. Street E. Sepass poems: The songs of Y-Ail-Mihth. N. Y., 1963. 18. Weathers W. Indian and White: The sixteen eclogues. Lincoln, 1970. 19. Winged Serpent: American Indian prose and poetry / Ed. M. Astrov. N. Y., 1962. ИССЛЕДОВАНИЯ 20. Аверкиева Ю. П. Индейское кочевое общество XVIII—XIX вв. М., 1970. 21. Аверкиева Ю. П. Индейцы Северной Америки: От родового общества к классовому. М., 1974. 22. Ващенко А. В. Индейская Америка и литература США колониального периода // Истоки и формирование американской национальной литературы XVII-XVIII ...
Входимость: 1. Размер: 83кб.
Часть текста: и перспективные участники, уточняться география и подходы к взаимодействию. В силу этих обстоятельств, в обстановке децентрализации и неустойчивости, противоречивости проходивших процессов, особую важность обрели контакты колонистов с аборигенным населением и факт появления в Северной Америке черных рабов из Африки. В этих контактах, в частности, рождалось то, что уже принимало вид американского культурного наследия. И хотя применительно к колониальному периоду еще невозможно говорить об американском фольклоре, необходимо учитывать взаимодействие культур на фольклорном уровне; в результате его сложились некоторые американские образы и мифологемы, подготовившие следующий этап, который впоследствии, уже в условиях государственности, привел к возникновению самобытного фольклора. В этом многоаспектном процессе соединились фольклорные формы творчества индейцев и негров с литературным и фольклорным влиянием европейцев. В результате стали нозникать новые жанровые разновидности, часто с признаками литературы и фольклора, определившие духовный мир колонистов, а также — дальнейшее развитие литературы. В сравнении с последующими эпохами, в колониальный период влияние индейцев на судьбу и жизнь европейского населения было наибольшим. Оно простиралось на военную,...
Входимость: 1. Размер: 41кб.
Часть текста: "открывание" отдельных его составляющих происходило постепенно; вместе с тем, очевидно, что важный рубеж в этом смысле приходится уже на первую половину XIX века и связан с эпохой романтизма. Именно тогда возникли первые попытки записи и осмысления аборигенного фольклора, возросла роль фронтира, как среды формирования народного творчества, проявился национально-исторический феномен регионализма, стал обретать лицо американский юмор. Естественно, что быстрее всего проявился интерес к аборигенному фольклору, наметилась тенденция к его сбору и систематизации. Произошло это по двум причинам. Во-первых, индейский фольклор единственный к тому времени обладал на континенте прочными и давними традициями и подчас даже казался, в глазах европейцев, весьма однородным. Во-вторых, он был связан с прошлым края, облеченным в тайны, и окрашен экзотикой и потому послужил серьезным подспорьем в решении выдвинутых романтиками художественных задач, связанных с "местным колоритом", субъективно понимаемым историзмом и с критикой современности. В Европе, впервые возведя народное творчество в ранг большого искусства, романтики, как правило, апеллировали к собственному национальному наследию, бытовавшему на родном языке (что, конечно, отнюдь не исключало обращения к любым экзотическим источникам, в том числе и к американским индейцам — так, например, возникли "Озеро унылой топи" Томаса Мура, "Натчезы"...
Входимость: 1. Размер: 69кб.
Часть текста: но это ли главное? Да и что, в самом деле, было ей изливать в провинциальном стародевичьем уединении? В ее жизни ничего (почти) не было. И было — все. Ибо не история жизни с ее перипетиями и пестрой суетой интересует Дикинсон-поэта, а самое жизнь, ее сокровенное качество, обнажающее себя в таких неизбежных "событиях", как любовь и смерть, хотя в сущности и впечатление от заката солнца или птицы на дереве может быть пережито как "событие". С годами все более сознательно и строго Дикинсон охраняла свою свободу сосредоточиваться на главном. "Только отдельный, уединенный, — напишет впоследствии Р. -М. Рильке, — управляется, как вещь, глубокими законами" 4. Определяющим свойством жизни, во всех ее проявлениях, от стиля общения до творчества, для Эмили Дикинсон было то, что по-английски обозначается словом "deliberateness": осознанность, обдуманность, преднамеренность, предумышленность. Затворничество ее не явилось следствием несчастной случайности (неудавшегося романа — таково расхожее сентиментальное клише). Как и житье Генри Торо на берегу Уолденского пруда, это результат сознательного выбора. "Я ушел в лес, потому, что хотел жить разумно (to live deliberately)..." — писал Торо. Это значило: "иметь дело с важнейшими фактами жизни и попробовать чему-то от нее научиться, чтобы не оказалось перед смертью, что я вовсе не жил. Я не...